Эльфийская Звезда
Над всеми чувствами сейчас преобладает боль. Банальная, физическая боль. Мы с ней давно и хорошо знакомы, она частенько считает своим долгом навестить меня, чтобы я о ней не забывала. Но это каждый раз - как первый. Она - моя царица и королева сейчас, она не дает забыть о ней, отвлечься и не уделять ей внимания. Она подавила и на время прогнала постоянный холод разбитого сердца и несбывшиеся надежды. Сейчас главная - она. И малейший ее кивок должен привлечь мое внимание, безраздельно и без остатка.
И я подчиняюсь, ибо что еще мне остается? Она необорима и безжалостна. Она останавливается возле моего кресла, с улыбкой смотрит на меня. Она любит меня, я вижу это на внутренней поверхности закрытых век. Собирает мои волосы в кулак, натягивает их на пальцы, склоняется надо мной, боль целует меня в губы, ставя печать. Но даже под ее жестокой властью есть лазейка, путь. Не на свободу, нет, ибо та придет, лишь когда уйдет боль. А в забвение, полусон-полуявь, где страдания сливаются-теряются-отдаляются, оставаясь с тобой. Просто ты где-то над ними. Жар и лихорадка не отпускают тебя, и ты путаешь миры. Это страшно на самом деле. Но и в этом есть своя магия.
Я закрываю глаза и все чаще вижу его, снова, мое убежище, мое пристанище тайное, мой белый замок в горах. Там нет никого, кроме меня. Подойдешь к слюдяному окну - снега, снега и горы, покрытые белым одеялом. На полу перед камином, в котором пылает жаркий огонь, лежит растеленная шкура белого медведя. К ней так приятно прижиматься щекой. Нет ни телефона, ни Интернета, нет даже присутствия людей. Но там - уютно. Бокал вина на камине, тяжелые пыльные фолианты с пожелтевшими страницами, снег за окном.... А песни мне ближе к ночи и ветер споет.
Если бы только боль дала передышку.....
И я подчиняюсь, ибо что еще мне остается? Она необорима и безжалостна. Она останавливается возле моего кресла, с улыбкой смотрит на меня. Она любит меня, я вижу это на внутренней поверхности закрытых век. Собирает мои волосы в кулак, натягивает их на пальцы, склоняется надо мной, боль целует меня в губы, ставя печать. Но даже под ее жестокой властью есть лазейка, путь. Не на свободу, нет, ибо та придет, лишь когда уйдет боль. А в забвение, полусон-полуявь, где страдания сливаются-теряются-отдаляются, оставаясь с тобой. Просто ты где-то над ними. Жар и лихорадка не отпускают тебя, и ты путаешь миры. Это страшно на самом деле. Но и в этом есть своя магия.
Я закрываю глаза и все чаще вижу его, снова, мое убежище, мое пристанище тайное, мой белый замок в горах. Там нет никого, кроме меня. Подойдешь к слюдяному окну - снега, снега и горы, покрытые белым одеялом. На полу перед камином, в котором пылает жаркий огонь, лежит растеленная шкура белого медведя. К ней так приятно прижиматься щекой. Нет ни телефона, ни Интернета, нет даже присутствия людей. Но там - уютно. Бокал вина на камине, тяжелые пыльные фолианты с пожелтевшими страницами, снег за окном.... А песни мне ближе к ночи и ветер споет.
Если бы только боль дала передышку.....